Услышала вдруг мама утром:
– Мам, в твоём детстве был компьютер?
– Сынок, ты что так рано встал?

Хоть был её сыночек мал,
Но в технике он разбирался,
Вопросы часто задавал.

– Конечно нет, поверь, сынок!
Никто о нём и знать не мог.
Это сейчас для всех не ново,
А в детстве не было такого!»

– А дивиди?
– И дивиди!
Давай-ка, завтракать иди!

Сынок уж спрашивать трусил,
А, вот про сотовый, спросил.
Ответила с улыбкой мать:
«О нём, мы не могли мечтать!»

Лишь нос торчал из-за стола
Уж позабыт и вкусный завтрак:
«Вот это да! Знать, ты могла
Живого видеть динозавра?»

«…И волк Царевичу сказал –
Как заберёшь свою Жар-птицу,
Чтоб, злато-клетку, ты не брал –
С друзьями надобно делиться!
Забыл про сей наказ Иван.
Но, лишь дотронулся до клетки,
Как вдруг услышал барабан
И громогласный звук литавр…»

Вот тут… переглянулись детки.
(Давно не новость для детсада.
Детишкам объяснять не надо.
В том нет для них сенсации) –

«Никак – сигнализация!»

Из сада, забирая сына,
Как прежде, мама, на ходу,
Сыночка своего спросила,
Что было нового в саду?

Малыш, зевая, ей ответил,
К ним в группу, с самого утра,
Едва позавтракали дети,
Пришла с журналом медсестра.

«Проверка странная была, –
Закончил он, – но помню я,
Что медсестра так не нашла
«Диагноз плоскостопия»!

– А, что тут странного, сынок?
Ведь, вывод здесь таков,
Другим диагноз быть не мог –
Ты у меня – здоров!

Задумчиво вдруг, малышом:
«Понять не мог, не только я,
А, плохо или хорошо,
Когда есть… толстопятие?»

.

Из детской спальни голосок
До кухни долетел.
Врасплох застать он маму смог:
«А что наш папа ел?»

Вся в хлопотах и суете,
На кухне, как всегда,
Сумела крикнуть лишь в ответ,
Короткое: «Когда?»

Не стала ждать, что позовут,
Уж рядом с мамой тут как тут.
«Я с самого утра кричу,
Что я… «когданчиков» хочу!»

Шептала на ночь мама Даше:
«Умнее нашей Даши нет!
Нет никого милей и краше.
Другой такой не видел Свет!

Ей сладкого желаем сна…
Такая Даша, ведь, одна…»
Тут, повернувшись к маме, Даша,
Сказала в тон: «Вот именно!»

В гости доченьку собрали.
Папе дочку показали.
Красно платьице надели.
Похвалить наряд велели.

Папа выразил восторг:
«Счастлив, что увидеть смог,
Я красавицу такую!
Дай-ка в носик поцелую!»

«Нет, нет, нет, не надо в носик…
Поцелуй меня… под хвостик!»
Папа вдруг: «Вот это да!
А… «под хвостик», то – куда?(?!)»

Хитро, извиваясь змейкой:
«А под хвостик – значит в шейку!»

.

Красота



Оценка папу огорчила.
Принёс его Георгий тройку.
Не так была б обидна двойка...
Весь вечер ведь вчера учили!

– И, как такое вдруг случилось?
Аж верить мне не хочется!»
– Меня с Маринкой посадили…
Не мог сосредоточиться!

Причина папин гнев смягчила,
Не стал сердиться он на сына…
«И впрямь, – подумал, – красота,
Пусть… "страшная", а, всё же – сила!»

На уроках, как всегда,
С Вовочкой – одна беда!
Ведь домашнее заданье
Он не учит никогда!

Всем ответит: «Нет причин,
Чтобы дома я учил,
Если в классе познаю…
На вопрос ответ даю!»

«В алфавите – сколько букв?»
Множество поднято рук.
«Пусть нам Вовочка ответит,
Коль он знает всё на свете!»

«Семь! Не трудно посчитать!»
«Как же это понимать?
Перечислить сможешь их?»
В ожиданье класс притих…

Был уверен в правоте
И назвал все буквы те
(Кто бы в этом сомневался?!) –
«А», «Л», «Ф», «А», «В», « И», «Т»!»

—«К доске пусть Гиви подойдёт

И всё ненужное сотрёт.

Докажет всем он (худо-бедно ли):

Что треугольник — равнобедренный!»

—«Что, равнобедренный не зря,

Тот треугольник — знаю я!

И смело доказать берусь:

Я — МАМОЮ СВОЕЙ КЛЯНУСЬ!»